Константин СвитневГлава российского детского фонда Альберт Лиханов поддержал позицию наших юристов касательно третьей российской суррогатной мамы-бабушки Ламары Келешовой
Глава российского детского фонда Альберт Лиханов поддержал позицию наших юристов касательно третьей российской суррогатной мамы-бабушки Ламары Келешовой, которой отказывают в регистрации её детей, появившихся спустя три года после смерти их отца. 09 июня 2011 года г-н Лиханов обратился с письмом к Президенту России Дмитрию Медведеву с просьбой принять меры к скорейшему разрешению ситуации.
Текст обращения:
Наверное, не найдешь сегодня женщины в России, которая не знала бы о подвиге бабушки-матери Ламары Келешевой. О ней рассказали все каналы телевидения, а в «Российской газете» — известная журналистка и писательница Ирина Пуля (её заметки публикуются ниже).
8 июня Мосгорсуд отказал ей в регистрации четырех ее детей-внуков.
9 июня лидер Детского фонда обратился со специальным письмом в защиту героической бабушки к Президенту России Д.А. Медведеву (обращение публикуется ниже).
Президенту
Российской Федерации
Д.А.Медведеву
Уважаемый Дмитрий Анатольевич!
Обращаюсь к Вам по поводу беспрецедентной истории: 58-летней россиянке Ламаре Феохаровне Келешевой, которая стала бабушкой четырёх «суррогатных» внуков, родившихся через три года после смерти их отца, отказывают в регистрации малышей.
В январе 2008 года её 26-летний сын Михаил умер от осложнений, вызванных острым лейкозом. Михаил мечтал о детях и неоднократно говорил матери о своём желании стать отцом. Перед прохождением курса химиотерапии он криоконсервировал свой генетический материал с тем, чтобы стать отцом — хотя бы и посмертно.
Желая воссоздать свою семью, Келешева воспользовалась программой гестационного суррогатного материнства с участием двух сурмам в сочетании с программой донорства ооцитов. В результате 6 января 2011 года у Келешевой родились четверо детей: Иоанн, Феохарис, Михаил и Мария.
Однако до сих пор Келешевой не удалось получить свидетельства о рождении своих внуков — Бабушкинский районный ЗАГС г. Москвы отказал ей в регистрации четырёх новорожденных россиян, сославшись на то, что услугами суррогатной матери в нашей стране могут воспользоваться якобы лишь супружеские пары.
Она отправилась в Бабушкинский суд, тот самый, который в прошлом году вынес первое — прецедентное для России — решение об обязании районного ЗАГСа зарегистрировать ребёнка, родившегося по программе гестационного суррогатного материнства с донорскими ооцитами для одинокого мужчины. Суд установил, что в российском законодательстве «отсутствуют какие-либо запреты или ограничения относительно возможности для женщины или для мужчины, не состоящих в браке, реализовать себя как мать или отец с применением методов искусственной репродукции».
Однако, в этот раз, Бабушкинский суд принял диаметрально противоположное решение, посчитав, что «действующее законодательство содержит требование о нахождении супругов, намеренных воспользоваться программой суррогатного материнства, в браке». Московский городской суд также не признал право за Келешевой на регистрацию детей.
Ранее несколько российских судов уже подтвердили право одиноких, не состоящих в браке женщин на продолжение рода через программу суррогатного материнства.
В России уже сложилась устойчивая правоприменительная практика по данному вопросу — наши суды до этого момента решали дело в пользу граждан, воспользовавшихся программой суррогатного материнства для того, чтобы стать родителями, и их детей. Отказы ЗАГСов в регистрации не раз признавались незаконными. Но, несмотря на имеющиеся судебные прецеденты, органы ЗАГС с упорством, достойным лучшего применения, продолжают отказывать не состоящим в браке людям в регистрации новорожденных, а недавно позицию органа ЗАГС поддержал Бабушкинский районный суд г. Москвы, поставив возможность реализации программы суррогатного материнства в зависимость от супружеского статуса, что явно незаконно и противоречит ранее принятым судебным решениям по подобным делам.
Создалась поразительная и в высшей степени негуманная ситуация, когда, начиная сложную и дорогостоящую репродуктивную программу, граждане не могут быть уверены в позиции правоприменителя, в том, что они в итоге будут записаны родителями своих детей. Новорожденные россияне не имеют никаких документов, включая медицинский полис, и фактически зависают в «правовом вакууме».
8 июня в Мосгорсуде состоялось рассмотрение кассационной жалобы Л. Келешевой. Суд отказал ей в её требованиях.
Причина в том, что в России нет особого закона о вспомогательных репродуктивных технологиях (ВРТ), одной из методик которых является суррогатное материнство. Действующие нормы Семейного Кодекса РФ и Закона об актах гражданского состояния определяют лишь порядок регистрации «суррогатных» детей. В качестве обязательного условия для записи о родителях в книге записей рождений прописано предварительное согласие женщины, выносившей суррогатную беременность. При этом данная ситуация рассматривается на примере супружеской пары.
То есть в законе идёт речь об одном из нескольких возможных на практике случаев. И смысл данного положения не в том, что услугами суррогатных матерей в России могут воспользоваться только супруги, а в том, что для того, чтобы быть записанными родителями новоявленным папам и мамам необходимо получить официальное согласие суррогатной матери. Именно суррогатная мать — вплоть до осуществления записи о родителях в книге записей рождений — считается в нашей стране единственной законной матерью выношенного ею ребёнка и определяет его судьбу, она имеет право оставить ребёнка себе или же вообще прервать суррогатную беременность.
Из частной нормы права, определяющей порядок регистрации «суррогатных» детей у лиц, состоящих в браке, порой делается абсурдный вывод, что тем, кто в браке не состоит, иметь детей нельзя! Это не соответствует действительности. За три последних года различные суды Москвы и Санкт-Петербурга вынесли как минимум 8 решений, подтверждающих право одиноких, не состоящих в браке людей — как женщин, так и мужчин — на продолжение рода через программу суррогатного материнства. Российские суды встают на защиту людей, ставших родителями через суррогатное материнство, и их новорожденных детей.
Для того, чтобы все люди могли бы без проблем воспользоваться этими программами, и при этом новорожденные россияне не зависали в правовом вакууме, нужно срочно изменить не вполне корректные формулировки законов, чётко прописав, что услугами суррогатных матерей могут пользоваться все совершеннолетние граждане вне зависимости от своего супружеского статуса.
Следует отметить, что требование от суррогатной матери, не имеющей генетического родства с выношенным ей ребёнком родителей-заказчиков суррогатной программы, согласия на осуществление записи о родителях в книгу записей рождений порождает возможность использования ребёнка в качестве инструмента шантажа и вымогательства, оно явно устарело, и не соответствует реалиям нашей жизни. Так, в Белоруссии, Казахстане, Украине такое согласие от суррогатной матери не требуется, она обязана передать ребёнка по рождении его родителям. В целях защиты интересов родителей-заказчиков суррогатной программы и самого ребёнка необходимо задуматься о внесении подобных изменений и в законодательство России.
Российский детский фонд хотел бы обратить Ваше внимание на то, что, по нашему мнению, Л. Ф. Келешева совершила в прямом смысле родительский подвиг. Ёе решение- решение ученого-биолога, доктора наук — подкреплено и её научной готовностью к этому подвигу. Власть должна бы вознести имя этой гражданки России на высоту, подчеркнув её самоотверженную готовность с помощью всемирно признанных технологий продлить жизнь собственного сына в его сыновьях. Памятника более нравственного нельзя придумать.
Зная Ваше неравнодушное отношение к справедливому прочтению отечественного законодательства, Российский детский фонд просит Вас дать спешные поручения органам права, чтобы восстановить смысл материнского подвига.
А то ведь четверо маленьких россиян не признаются людьми!
Где это видано?
С надеждой,
А.А. Лиханов